Рассуждение о посте

<Рассуждение о посте // Сочинения Державина: [в 9 т.] / с объясн. примеч. [и предисл.] Я. Грота. — СПб.: изд. Имп. Акад. Наук: в тип. Имп. Акад. Наук, 1864—1883. Т. 7: Сочинения в прозе. — 1872. С. 501—503.>

 

XXXVIII.

 

РАЗСУЖДЕНIЕ О ПОСТѢ[1].

 

1779.

 

Жизнь наша есть время искушенія, а постъ время воздержанія. Искусъ сей дабы удобнѣе препровождать, выдуманы разные способы, между которыми почтено за лучшее средство постъ, и посему для невоздержныхъ людей установлены нарочные дни, въ которые бы они, посвящая себя благоговѣнію, презирали прелести міра, укрощали необузданныя свои желанія и привыкали по-малу быть готовыми умирать, ибо умирать необходимо должно. Многіе думаютъ, что постъ не въ брашнѣ состоитъ, но въ отчужденіи отъ злыхъ дѣлъ. Священное писаніе говоритъ то же; я, противъ сего не споря, говорю съ философомъ: «Человѣкъ! правило тебѣ въ жизни сей — терпи и убѣгай». Но поступимъ далѣе.

Нѣкоторая древняя секта не употребляла мясъ; она, не заколая себѣ въ пищу никакого животнаго, довольствовалась одними плодами и разными растеніями. Для чего жъ? станется, она или жалѣла пожирать животныхъ, кои всѣ имѣютъ нѣкоторыя сходства съ человѣкомъ, какъ-то: тѣлесныя чувствованія и тому подобное, или вѣрила переселенію душъ человѣческихъ въ скотовъ,

 

// 501

 

или, можетъ-быть, изъ опытовъ знала, что мясá разгорячаютъ кровь, утучняютъ тѣло и способствуютъ усиливанію стремленія страстей нашихъ. Спрóсите вы меня: вѣрю ли я всему этому? Не знаю. Древній Зинонъ однако говоритъ: страсти въ насъ отъ скотства происходятъ; я разумѣю чрезъ сіе обжорство, плотоугодіе и роскошь, чему, кажется мнѣ, согласно и въ священномъ писаніи у насъ не что иное какъ Зинономъ называемое скотство именовано чревобѣсіемъ и включено въ число смертныхъ грѣховъ.То ли сіе у насъ слово знаменуетъ, я не намѣренъ входить здѣсь ни въ изъясненіе, ни въ преніе съ богословами, но то неоспоримая истина, что наѣвшійся досыта человѣкъ мало способенъ къ движенію тѣломъ и къ дѣйствованію умомъ. Къ чему жъ онъ способенъ? къ праздности, а праздность есть мать всѣхъ пороковъ. Изъ сего слѣдуетъ, что напрасно новые философы проповѣдуютъ намъ: «чтó-де Богу нужды, ѣдúмъ ли мы супъ съ ветчиной, или горохъ разваренный?» Богу конечно нужды нѣтъ, да намъ нужда. Желая вознестися къ Существу нашему духовному, обитающему въ горнихъ, должно не только душу свою очищать добрыми дѣлами, но и плоть свою истощать сколько можно, чтобъ она не отягощала насъ и дѣлала бы духъ нашъ бодрѣе и свободнѣе воскрилиться къ своему началу. Для сего богомудрые мужи въ разные вѣки, въ разныхъ странахъ, граждане на земли неба, ангели неба на земли, поучали всегда имѣти постъ; совѣтъ имъ конечно благъ. Христосъ, глава церкви нашей, постяся самъ, утвердилъ постъ. Для чего же намъ не послѣдовать имъ? Постъ есть лучшее средство противу злыхъ дѣлъ; онъ утверждаетъ насъ въ добродѣтеляхъ, ежели онъ состоитъ и просто въ воздержаніи только отъ многихъ брашнъ.

Лучшій другъ сложенію человѣческому, умѣренность, — умѣренность въ пиршествѣ, умѣренность въ постѣ. Сія полезная намъ добродѣтель, сохраняя здравіе души и тѣла нашего, вспомоществуетъ имъ въ исполненіи всѣхъ христіанскихъ и человѣческихъ должностей; впрочемъ иной постъ, кажется мнѣ, долженъ быть въ благодатныхъ странахъ, изобилующихъ лучшими земными и древесными плодами Греціи и Малыя Азіи, иной подъ шестидесятымъ градусомъ сѣверныя широты; иной просвѣщенныхъ лю-

 

// 502

 

дей, иной непросвѣщенной черни. Главнѣйшее при семъ правило есть — быть во всемъ послушнымъ совѣсти своей. Не желалъ бы я имѣть другомъ такого человѣка, который, не сохраняя правилъ о постѣ, узаконенныхъ святыми отцами, говоритъ: не наблюдать поста тяжкій есть грѣхъ; однако Богъ милосердъ. Кто мнѣ порукою, что такой человѣкъ, находя свою пользу, не измѣнитъ мнѣ, говоря: измѣнить другу есть тяжкій грѣхъ, однако Богъ милосердъ. Hic niger est, hic malus, hunc tu, christiane, caveto.

 

_______

 

// 503