Державин Г. Р. XCII. Фалконетов Купидон. // Анакреонтические песни. Петроград. 1804. С. 150—151.
XCII.
ФАЛКОНЕТОВЪ КУПИДОНЪ.
Дружеской вчерась мы свалкой
На охоту собрались,
На полу въ избѣ повалкой
Спать на сѣнѣ[1] улеглись.
Въ полночь, самой той порою,
Какъ заснула тишина,
Золотой на насъ рукою
Сыпала свой свѣтъ луна.
Вдругъ изъ оконъ, Лель[2], блестящихъ[3]
Въ ѣхалъ на лучѣ верхомъ,
И меня нашедъ межъ спящихъ
Тихо въ бокъ толкнулъ крыломъ.
Ну, сказалъ онъ: на охоту
Естли хочешь, такъ пойдемъ,
Мнѣ оставь стрѣлять заботу
Ты иди за мной съ мѣшкомъ.
Всталъ я, — и держась за стѣнку[4]
Шелъ на цыпкахъ, чуть дышалъ,
За спиной онъ въ тулѣ стрѣлку,
Палецъ на устахъ держалъ.
Тихой выступкой такою
Мнилъ онъ лучше дичь найти:
Мнѣжъ[5], съ плѣшивой головою
Какъ слѣпцу велѣлъ идти.
// С. 150
Шли — и только наклонялись
На гнѣздо младыхъ куницъ.
Молодёжъ въ кругъ засмѣялись
Насъ схватили у дѣвицъ.
Испугался я смертельно,
Камнемъ сталъ и Купидонъ;
Но проснувшись, радъ безмѣрно,
Что я видѣлъ это, сонъ.
Сна однако, столь живова
Голова моя полна;
Вижу въ мраморѣ[6] такова
Точно Купидона я.
Не шути, имѣвъ грудь цѣлу
Улыбаясь мнѣ грозитъ:
Въ мигъ изъ тула выну стрѣлу
Онъ я слышу[7], — говоритъ.
// С. 151