Волхов Кубре

<Волхов Кубре // Сочинения Державина: [в 9 т.] / с объясн. примеч. [и предисл.] Я. Грота. — СПб.: изд. Имп. Акад. Наук: в тип. Имп. Акад. Наук, 1864—1883. Т. 2: Стихотворения, ч. 2: [1797—1808 гг.]: с рис., найденными в рукописях поэта. — 1865. С. 483—486>

1804.

CIV. ВОЛХОВЪ КУБРѢ[1].

__

Напрасно, Кубра дорогая,

Поешь о славѣ ты моей;

Прелестна дѣвушка, младая!

Мнѣ пѣть бы о красѣ твоей.

 

// 483

 

Хотя угрюмъ и важенъ взоромъ

И сѣдина на волосахъ,

Но рѣдко бурями и громомъ

Въ моихъ бушую я лѣсахъ[2].

Я мирный гражданинъ, торговый,

И безпрестанно въ хлопотахъ;

 

// 484

 

За старымъ караваномъ новый

Ношу лѣниво на плечахъ;

Наполненъ барками, судами,

На парусахъ и бичевой,

Я русскихъ пѣсенъ голосами

Увеселяю слухъ лишь свойа.

Межъ холмиковъ, дубковъ саженыхъ[3],

Ведетъ полога мурава

Моихъ въ снѣ путниковъ наемныхъ,

Плывущихъ спустя рукаваб.

Иль видятъ золотыя нивы,

То пестроту цвѣтовъ въ лугахъ;

То лучъ съ серповъ и косъ игривый

Въ муравленыхъ горитъ водахъ.

Шумящи перловы пороги

Имъ слабо преграждаютъ путь:

Премудро, справедливо боги

Богатство за труды даютъ.

И бардъ мой съ арфой ветхострунной

Хоть, сидя на холму, поетъ[4],

Но, представляя вечеръ лунной,

Онъ тихiй голосъ издаетъ.

 

// 485

 

Увы! сколь парусомъ пробѣгшихъ,

На лямкахъ шедшихъ зрѣлъ ладей!

И сколько подъ луной умершихъв

Онъ духомъ зритъ своихъ друзей!

Уже и вождь, ногой желѣзной

Ступавшiй Александра въ слѣдъ,

Прекрасный человѣкъ, любезный,

Лучъ бѣдныхъ, — блещетъ между звѣздъ[5].

И ты, въ Наядахъ бывъ извѣстной,

Не завсегда волной шуми;

Но розовой рукой, прелестной,

Вздохнувъ, Меналка обойми.

Съ Бiономъ, Геснеромъ, Марономъ,

Потомства поздняго въ умѣ

Твердясь, пастушьимъ, сельскимъ тономъ,

Съ кузнечикомъ свѣтись во тмѣ[6].

 

а … лишь мой (1804).

б Плывутъ спустя внизъ рукава.

в И сколько, сколько онъ умершихъ

Лишь лирой зритъ своихъ друзей.

 

// 486

 



[1] На Волховѣ была Званка Державина, а на Кубрѣ имѣнiе графа Д. И. Хвостова Слободка. Кубра, рѣчка, впадающая въ Нерль (притокъ Волги), течетъ въ переяславль-залѣсскомъ уѣздѣ владимирской губернiи*.

Въ Другѣ просвѣщенiя за январь 1804 г. Хвостовъ напечаталъ оду рѣкѣ Кубрѣ и послѣ часто обращался къ ней же (см. статью г. Колбасина Пѣвецъ Кубры въ журналѣ Время 1862 г., № 6, и Письмо княгини А. Шаликовой въ № 11 этого журнала за тотъ же годъ). По поводу этой оды явились въ слѣдующей книжкѣ Друга пр. стихи гр. Салтыкова: Сочинителю оды рѣкѣ Кубрѣ. Наконецъ въ iюльской книжкѣ этого журнала за тотъ же годъ гр. Хвостовъ помѣстилъ, по выраженiю Державина (Об.), высокопарную оду въ похвалу его, подъ заглавiемъ Барду. Она начиналась стихами:

«Пускай, Кубра, мой гласъ стремится

Съ твоихъ прiятныхъ береговъ

До мѣстъ, гдѣ грозный Волховъ зрится,

Шумя среди сѣдыхъ валовъ.»

 

На эту-то оду и отвѣчалъ Державинъ изъ Званки посланiемъ: Волховъ Кубрѣ, напечатаннымъ въ первый разъ въ Другѣ же просвѣщенiя за сентябрь 1804 г. (ч. ІІІ, стр. 192), безъ подписи, но съ примѣчанiемъ издателя: «Хотя сiя пьеса сообщена намъ отъ графа Хвостова безъ имени сочинителя; но всякiй легко угадываетъ, что она есть творенiе преславнаго барда, вмѣстѣ Горацiя и Анакреона нашего.» Передъ нею въ томъ же нумерѣ журнала напечатана съ подписью Державинъ ода его На возвращенiе изъ Персiи гр. Зубова. Во второй разъ пьеса Волховъ Кубрѣ явилась въ изд. 1808 г., ч. ІІ, XLІІ.

Замѣтимъ, что въ Сынѣ отечества 1812 г., № VII, помѣщено было, безъ подписи, еще стихотворенiе Кубрѣ; написанное по случаю смерти князя Багратiона, скончавшагося 12 сентября близъ Слободки въ селѣ Симахъ, имѣни родственника его, князя Бориса Андреевича Голицына.

 

* Этой Кубры не должно смѣшивать съ другой рѣчкой того же имени, впадающей въ Волгу ниже Сызрани и упоминаемой Палласомъ въ его Путешествiи.

[2] Въ моихъ бушую я лѣсахъ.

Рѣка Волховъ, текущая по иловатой почвѣ, имѣетъ воды мрачныя, однакожъ довольно тихiя и мѣстами на обоихъ берегахъ ея растетъ лѣсъ. По ней идутъ караваны судовъ съ припасами для Петербурга (Об. Д.).

[3] Межъ холмиковъ, дубковъ саженыхъ.

По обѣ стороны рѣки тянутся холмики, а между ними луга, гдѣ по повелѣнiю Петра Великаго насажены дубы (Об. Д.).

[4] Хоть, сидя на холму, поетъ.

Здѣсь разумѣется холмъ въ саду Званки, гдѣ Державинъ любилъ сидѣть. См. ниже, подъ 1807 г., стихи: «Евгенiю. Жизнь званская».

[5] Лучъ бѣдныхъ, — блещетъ между звѣздъ.

Это сказано о графѣ В. А. Зубовѣ, который 1794 г. потерявъ ногу въ Польшѣ, имѣлъ искусственную желѣзную ногу и умеръ въ Курляндiи 21 iюня 1804 года. Подъ Александромъ разумѣется герой македонскiй (см. выше стр. 37 и Томъ І, стр. 606). Шишковъ написалъ стихи на смерть Зубова.

[6] Съ кузнечикомъ свѣтись во тмѣ.

Кузнечикъ употреблено здѣсь несобственно, въ смыслѣ свѣтящагося червя. Этими словами Державинъ намекалъ Хвостову, чтобъ онъ держался лучше скромнаго пастушескаго рода, а «не надувался за Пиндаромъ», какъ въ названной одѣ Барду (Об. Д.). При появленiи пьесы Державина нѣкоторые думали, что подъ кузнечикомъ онъ разумѣлъ П. И. Голенищева-Кутузова, товарища Хвостову по изданiю Друга просвѣщенiя* (слышано отъ покойнаго графа Блудова).

Относительно мнѣнiя Державина о талантѣ графа Хвостова присоединяемъ любопытный отзывъ самого пѣвца Кубры, находящiйся въ примѣчанiяхъ къ І-му тому его стихотворенiй (Спб. 1828): «Мнѣ случилось», говоритъ онъ, «видѣть 1803 года въ Новгородѣ, еще при жизни Державина, рукопись, называемую Ключъ къ его стихотворенiямъ, который нынѣ въ разныхъ изданiяхъ печатается. Въ ономъ написано было объ авторѣ сего стихотворенiя: Стихотворецъ сей не имѣетъ дарованiя»**. Но хвостовъ былъ такъ увѣренъ въ несправедливости этого приговора, что прибавляетъ: «Покоряясь такому заключенiю знаменитаго поэта нашего времени и прiятеля своего, авторъ осмѣливается печатать какъ сiе, такъ и прочiя свои стихотворенiя» (Примѣчанiе къ пьесѣ: Г. Р. Державину).

 

* См. Томъ І, стр. 525 и 802.

** Въ напечатанномъ Остолоповымъ Ключѣ не встрѣчается этой фразы. Приведенныя строки имѣютъ двоякiй интересъ: онѣ во 1-хъ обозначаютъ приблизительно время, къ которому относится происхожденiе Ключа; во 2-хъ показываютъ близкое участiе, какое принималъ Державинъ въ составленiи этого комментарiя: Хвостовъ, какъ видно изъ окончанiя нашей выписки, считалъ его самого авторомъ Ключа. Ср. Томъ І, стр. XXXIX Предисловiя.