Пришествие Феба

[1] Это собственно не что иное, какъ вольный переводъ гимна Аполлону, который нѣкоторые приписываютъ Дiонисiю, жившему, вѣроятно, лѣтъ за 200 до Р. Х. Но Державинъ примѣнилъ древнее произведенiе къ случаю и отмѣтилъ, что его подражанiе было написано въ маѣ мѣсяцѣ на возвращенiе императора Павла изъ Москвы послѣ коронацiи. Въ оглавленiи Анакреонт. пѣсней 1804 г., гдѣ эта пьеса въ первый разъ была напечатана (стр. 17), прибавлено: «подражанiе Дiонисiю Сиракузскому»(?). То же сказано и въ Объясненiяхъ. Въ изд. 1808, см. ч. III, VIII.

Приводимъ греческiй гимнъ какъ въ подлинникѣ, такъ и въ подстрочномъ переводѣ:

ΥΜΝΟΣ ΕΙΣ ΑΠΟΛΛΩΝΑ.

Εὐφημείτω πᾶς αἰθήρ·

οὔρεα, τέμπεα σιγάτω,

γῆ καὶ πόντος καὶ πνοιαὶ,

ἦχοι φθόγγοι τ’ ὀρνίθων·

μέλλει δὲ πρὸς ἡμᾶς βαίνειν

Φοῖβος ἀκερσεκόμας, ἀχέτας.

Χιονοβλεφάρου πάτερ Ἀοῦς,

ῥοδόεσσαν ὃς ἄντυγα, πώλων

πτανοῖς ὑπ’ ἴχνεσι, διώκεις,

χρυσέαισιν ἀγαλλόμενος κόμαις,

περὶ νῶτον ἀπείριτον οὐρανοῦ

ἀκτῖνα πολύστροφον ἀμπλέκων,

αἴγλας πολυκερδέα παγὰν

περὶ γαῖαν ἅπασαν ἑλίσσων.

ποταμοὶ δὲ σέθεν πυρὸς ἀμβρότου

τίκτουσιν ἐπήρατον ἁμέραν.

σοὶ μὲν χορὸς εὔδιος ἀστέρων

κατ’ Ὄλυμπον ἄνακτα χορεύει,

ἄνετον μέλος αἰὲν ἀείδων,

Φοιβηΐδι τερπόμενος λύρᾳ.

γλαυκὰ δὲ πάροιθε Σελάνα

χορὸν Ὥριον ἀγεμονεύει,

λευκῶν ὑπὸ σύρμασι μόσχων.

γάνυται δέ τέ οῖ νόος εὐμενὴς

πολυείμονα κόσμον ἑλίσσων.

(Якобса Anthologia graeca, т. II, стр. 230*).

«Да будетъ безмолвенъ весь эѳиръ; да молчатъ горы и долины, земля и море и дуновенiя, отголоски и пѣсни птицъ: къ намъ приближается Фебъ свѣтловласый, звонкiй. Отецъ Зари, у которой снѣжнобѣлыя вѣжды, стремящiй розовую колесницу по слѣдамъ крылатыхъ коней, сiяя золотыми кудрями, простирая по безпредѣльному хребту неба многовращательный лучъ, ты носишь по всей землѣ благодатный источникъ свѣта! Рѣки твоего безсмертнаго огня раждаютъ возлюбленный день. Для тебя свѣтлый хоръ звѣздъ водитъ хороводы по царственному Олимпу, вѣчно возглашая свободную пѣснь, услаждаясь Фебовою лирой. Впереди же сiяющая Луна выводитъ обычный хоръ, влекомая бѣлыми тельцами. Веселится духъ ея благосклонный, вращая пестрый мiръ звѣздъ».

Въ стихахъ Державина императоръ Павелъ уже не въ первый разъ былъ привѣтствованъ названiемъ Феба. Когда при въѣздѣ въ Москву (см. выше стр. 56) онъ остановился у Иверской часовни, два очень молодые воспитанника троицко-сергiевской семинарiи произнесли приготовленный къ этому случаю стихотворный разговоръ. При появленiи императора раздалось передъ собравшеюся толпою:

«Бросай же поскорѣй цвѣты!» —

Да онъ ли это, знаешь ты? —

«Да какъ же не узнать намъ Феба,

Когда для насъ онъ сходитъ съ неба!»

Государь, сперва непрiятно пораженный такою по видимому неумѣстною бесѣдой двухъ юношей, принялъ однакожъ этотъ знакъ усердiя очень милостиво, обласкалъ обоихъ семинаристовъ и пожаловалъ каждому изъ нихъ шпагу, ботфорты со шпорами и треугольную шляпу, съ правомъ снимать ее только передъ государемъ и главнымъ начальникомъ ихъ, митрополитомъ Платономъ. Въ этомъ нарядѣ оба ученика присутствовали при коронацiи. Одинъ изъ нихъ (именно тотъ, который произнесъ стихи, напечатанные здѣсь курсивомъ), впослѣдствiи новгородскiй и с-петербургскiй митрополитъ Григорiй (род. 1784, ум. 1860), а въ то время рослый и красивый отрокъ съ звонкимъ голосомъ, разсказывалъ этотъ случай покойному И. И. Ростовцеву незадолго до смерти послѣдняго (слышано отъ присутствовавшаго при разсказѣ П. П. Семенова и отъ А. К. Гирса).

Сверхъ того, во время шествiя императора въ соборы, «20 большихъ студентовъ и 20 малыхъ», по распоряженiю св. синода, пѣли сочиненные предварительно три канта, въ одномъ изъ которыхъ встрѣчались стихи:

«Се Фебъ россiйскiя державы,

Блаженства нашего творецъ» и проч.

(Смирнова Исторiя Московской Академiи, стр. 347).

* Беллерманъ издалъ Die Hymnen des Dionysius und Mesomedes (Берлинъ, 1840); здѣсь этотъ гимнъ разсмотрѣнъ критически и предложены измѣненiя въ текстѣ. Мы однакожъ не рѣшились отступить отъ прежнихъ изданiй. Гимнъ Аполлону переводили многiе, въ томъ числѣ Гердеръ и графъ Штольбергъ.