Храповицкому

<Храповицкому // Сочинения Державина: [в 9 т.] / с объясн. примеч. [и предисл.] Я. Грота. — СПб.: изд. Имп. Акад. Наук: в тип. Имп. Акад. Наук, 1864—1883. Т. 2: Стихотворения, ч. 2: [1797—1808 гг.]: с рис., найденными в рукописях поэта. — 1865. С. 45—47>

1797.

VI. ХРАПОВИЦКОМУ[1].

__

Храповицкiй! дружбы знаки

Вижу я къ себѣ твои:

Ты ошибки, лесть и враки

 

// 45

 

Кажешь праведно мои;

Но съ тобой не соглашуся

Я лишь въ томъ, что я орелъ[2].

 

А по твоему коль станетъ,

Ты мнѣ путы развяжи;

Гдѣ свободно громъ мой грянетъ[3],

Ты мнѣ небо покажи;

Гдѣ я въ поприще пущуся

И препонъ бы не имѣлъ?

 

Гдѣ чертогъ найду я правды?[i]

Гдѣ увижу солнце въ тмѣ?

Покажи мнѣ тѣ ограды

Хоть близъ трона въ вышинѣ,

Чтобъ гдѣ правду допущалиа

И любили бы ее.

 

Страха связаннымъ цѣпями

И рожденнымъ подъ жезломъб,

 

// 46

 

Можно ль орлими крылами

Къ солнцу намъ парить умомъ?

А хотя бъ и возлетали, —

Чувствуемъ ярмо своев.

 

Должны мы всегда старатьсяг,

Чтобы сильнымъ угождать,

Ихъ любимцамъ поклоняться,

Словомъ, взглядомъ ихъ ласкатьд.

Рабъ и похвалить не можетъ,

Онъ лишь можетъ только льстить.

 

Извини жъ, мой другъ, коль лестно

Я кого гдѣ воспѣвалъ:

Днесь скрывать мнѣ тѣхъ безчестно,

Разъ кого я похвалялъе.

За слова — меня пусть гложетъ,

За дѣла — сатирикъ[ii] чтитъ[4].

 

а Въ коихъ правду допущали (Рукоп.).

б И рожденнымъ быть нулемъ.

в Иго чувствуемъ свое.

г Должны, должны мы стараться.

Чтобъ царямъ лишь угождать.

д Словомъ, дѣломъ ихъ ласкать.

е … я прославлялъ.

(Въ изд. 1808 вторично: воспѣвалъ; это опечатка).

 

// 47



[1] Отношенiя Храповицкаго къ Державину уже объяснены при такомъ же посланiи подъ 1793 годомъ (Томъ I, стр. 541); тамъ сообщили мы и нѣсколько бiографическихъ о немъ свѣдѣнiй. Настоящая пьеса была отвѣтомъ на стихи Храповицкаго (помѣщаемые нами здѣсь въ приложенiи), въ которыхъ авторъ, прочитавъ сочиненiя Державина, упрекалъ его за то, что онъ иногда хвалилъ Потемкина и Зубовыхъ.

Напечатано въ изданiи 1808 г., ч. II, XXXI.

[2] Я лишь въ томъ, что я орелъ.

Въ посланiи Храповицкаго къ Державину есть между прочимъ стихъ (10-й отъ начала, см. ниже):

«Орелъ державный ты, — я пташка».

[3] Гдѣ свободно громъ мой грянетъ и проч.

Кажется, этотъ и слѣдующiй стихъ должно разумѣть такъ: «покажи мнѣ небо, гдѣ бы громъ мой могъ свободно грянуть».

[4] За дѣла — сатирикъ чтитъ.

Послѣднiе два стиха обратили на себя особенное вниманiе Пушкина, Гоголя и Жуковскаго. Гоголь въ началѣ статьи своей «О томъ, что такое слово» приводитъ слѣдующее замѣчанiе, сдѣланное Пушкинымъ по прочтенiи этихъ двухъ стиховъ: Державинъ не совсѣмъ правъ: слова поэта суть уже его дѣла. «Пушкинъ правъ», продолжаетъ Гоголь: «поэтъ на поприщѣ слова долженъ быть такъ же безукоризненъ, какъ и всякiй другой на своемъ поприщѣ» и проч.* (Соч. и письма Н. В. Гоголя, т. III, стр. 341). Жуковскiй въ одномъ письмѣ къ Гоголю говоритъ: «Стихи Державина, служащiе, такъ сказать, темою твоей статьи, не имѣютъ, по моему мнѣнiю, никакого яснаго смысла: ошибки писателя не извиняются его человѣческими добродѣтелями; и самолюбiе поэта, оскорбленное критикою, не утѣшится, когда онъ самъ себѣ или аристархъ ему скажетъ: ты негодный поэтъ, но человѣкъ почтенный. Но то, что сказалъ Пушкинъ о стихахъ Державина, весьма значительно: оно будетъ теперь главнымъ предметомъ моей съ тобою бесѣды» и проч. (Соч. В. Жуковскаго, т. XI. Спб. 1857, стр. 147).

 

* Продолженiе статьи Гоголя, насколько оно касается Державина, будетъ помѣщено нами въ отдѣлѣ критическихъ статей о немъ, въ концѣ настоящаго изданiя.



[i] Строфы 3-я и 4-ая, особливо послѣдняя, были любимыми стихами покойнаго К. С. Аксакова (слышано отъ П. И. Бартенева).

[ii] Къ примѣч. 4 о словахъ и дѣлахъ поэта. «Поэтъ рѣдко можетъ быть полезенъ человѣчеству дѣлами; но онъ можетъ оказывать тѣмъ болѣе пользы словами, хваля похвальное, порицая достойное хулы, отстаивая заслугу противъ зависти, карая недоброжелательство и клевету, подготовляя судъ потомства и увѣковѣчивая добродѣтель, какъ образецъ для будущаго. Потому-то дары Музъ ничѣмъ не ниже посылаемыхъ другими богами, и пѣвецъ смѣло можетъ ставить себя на ряду съ героями и сильными міра: ему свойственно все обозрѣвать и наблюдать спокойно; онъ можетъ давать спасительныя наставленія людямъ, ослѣпленнымъ духомъ партій, и даже правителямъ» (Предисловіе Гартунга къ сочиненіямъ Пиндара, Лепцигъ 1855, стр. XXV).