На кончину благотворителя

[1] Ивана Ивановича Бецкаго, родившагося въ Стокгольмѣ 3 февраля 1704, умершаго въ Петербургѣ 31 августа 1795 года, на 92-мъ отъ рожденія. Извѣстно, что отецъ его былъ князь Иванъ Юрьевичъ Трубецкой, взятый въ плѣнъ Шведами въ нарвскомъ сраженіи и что дѣятельность Бецкаго была главнымъ образомъ посвящена призрѣнію младенцевъ, рожденныхъ внѣ брака, и воспитанію молодаго поколѣнія, почему современники и называли его въ шутку: Бецкой, воспитатель дѣтской. По его старанію были учреждены такъ-называемые Воспитательные домы для приносимыхъ дѣтей, сначала въ Москвѣ (1763), а потомъ и въ Петербургѣ (1770), также извѣстное подъ именемъ Смольнаго монастыря заведеніе для благородныхъ и мѣщанскихъ дѣвицъ (1764)*. Онъ былъ главнымъ попечителемъ Воспитательныхъ домовъ, шефомъ сухопутнаго шляхетнаго кадетскаго корпуса и президентомъ академіи художествъ. Въ послѣднихъ двухъ учрежденіяхъ, какъ и въ Смольномъ монастырѣ, онъ содержалъ нѣсколько дѣтей на своемъ собственномъ иждивеніи и въ духовной своей завѣщалъ изъ принадлежавшаго ему капитала въ 400.000 руб. значительныя суммы этимъ заведеніямъ**. Въ память его заслугъ сенатъ, въ концѣ 1773 г., торжественно поднесъ ему золотую медаль съ портретомъ его (Спб. Ведомости 1774 г., № 5).

Ода на смерть Бецкаго въ первый разъ была напечатана въ Аонидахъ 1797 г. (кн. ІІ, стр. 152), съ прибавленіемъ въ заглавіи словъ: приключившуюся 1795 года августа 31 дня въ Санктпетербургѣ, съ эпиграфомъ и съ подписью Д-нъ; потомъ въ изданіи 1808, ч. ІІ, _XXXVII. Въ 1855 году эта ода была кѣмъ-то перепечатана въ Петербургѣ отдѣльною брошюрой.

Значеніе рисунковъ: «1) На саркофагѣ изображенъ портретъ благотворителя наукъ и художествъ, котораго сіяніе дѣлъ не могъ и гробъ закрыть. Человѣколюбіе у подножія его памятника принимаетъ и нынѣ въ покровъ свой бѣдствующее человѣчество. Философія, стоящая тутъ съ Минервою, показываетъ ей на академію художествъ и говоритъ, кажется: Не будетъ забвенно имя твоего поборника. 2) Въ трубу временной славы, украшенную пріятностями жизни, зависть извергала на благотворителя мрачное облако ѣдкаго дыма; но онъ, яко кратковременный, не затмитъ безсмертнаго вѣнца добродѣтели, и самый мракъ освѣщающаго» (Об. Д.).

* Современники упражняли свое остроуміе надъ этими новизнами. Послѣ перваго выпуска изъ Смольнаго монастыря кто-то сочинилъ стихи:

Иванъ Иванычъ Бецкой,

Человѣкъ нѣмецкой,

Выпустилъ куръ,

Монастырскихъ дуръ.

(По другому преданію, послѣ двухъ первыхъ стиховъ слѣдовало:

Воспитатель дѣтской,

Чрезъ двѣнадцать лѣтъ

Выпустилъ въ свѣтъ

Шестьдесятъ куръ,

Набитыхъ дуръ.

Слова чрезъ двѣнадцать лѣтъ основываются на томъ, что каждое изъ двухъ отдѣленій этого заведенія раздѣлялось въ началѣ на 4 класса, и въ каждомъ классѣ дѣвицы должны были оставаться по 3 года, такъ что весь курсъ воспитанія продолжался 12 лѣтъ. Онѣ принимались на 7-мъ году отъ рожденія. На благородной половинѣ было 200 воспитанницъ, на шестидесяти дѣвицъ на каждый классъ. См. Реймерса St. Petersburg и проч., ч. ІІ, стр. 197).

** О пожертвованіяхъ Бецкаго см. Storch, Gemählde von St. Petersburg, т. І, стр. 282, Георги Описаніе Спб. Въ разныхъ мѣстахъ, также въ Соврем. Лѣтописи 1863, № 28 статью: «Первый годъ московскаго Воспитательнаго дома»; ср. въ газетѣ Наше Время 1863 № 29 «Столѣтіе» этого учрежденія.

[2] Воззримъ ли зданій на громады и проч.

По словамъ Державина, Бецкому было ввѣрено Екатериною завѣдываніе всѣми (публичными) зданіями*; по его проекту и подъ его надзоромъ построены: великолѣпный домъ академіи художествъ, монументъ Петра Великаго, эрмитажный дворецъ, набережная Невы и славная ограда Лѣтняго сада, также многія зданія въ Петергофѣ и проч. (Об. Д.). Гельбигъ присовокупляетъ къ тому набережныя фонтанки и Екатерининскаго канала съ ихъ гранитными мостами. По его словамъ, Бецкой же устраивалъ Зимній садъ въ Эрмитажѣ. Онъ ввелъ въ Петербургѣ висячіе сады. Большіе сады этого рода были въ собственномъ его домѣ на Невѣ по дворцовой набережной и въ домѣ дочери его у Лѣтняго сада (Георги-Безакъ, т. І, стр. 92). О дочери Бецкаго см. прим. 7.

* Въ Мѣсяцословѣ 1794 г. Бецкой показанъ дѣйств. тайнымъ совѣтникомъ и дѣйств. камергеромъ, президентомъ академіи художествъ, надъ строеніями ея имп. вел. домовъ и садовъ главнымъ директоромъ, имп. Воспитательнаго дома главнымъ попечителемъ. Сверхъ того онъ былъ въ это время начальникомъ петергофской казенной шлифовальни (Георги-Безакъ, Описаніе Спб., ч. ІІІ, стр. 723).

[3] Тамъ зодчій зиждетъ храмъ молитвы и проч.

Многіе архитекторы, скульпторы и живописцы вышли изъ академіи, бывшей подъ начальствомъ Бецкаго. По его идеѣ возникли не только Воспитательные, но и Сиротскіе домы, ссудная казна и другія благотворительныя учрежденія, бывшія впослѣдствіи подъ покровительствомъ императрицы Маріи Ѳедоровны. Кромѣ того, онъ и изъ своихъ средствъ давалъ многимъ бѣднымъ людямъ пособія и пенсіоны (Об. Д.).

[4] Когда надменный Фаэтонъ…

Намекъ на тогдашняго любимца императрицы, князя Платона Зубова, который поддерживалъ ея военные замыслы (Об. Д.).

[5] Лучъ милости былъ, Бецкой, ты.

При празднованіи юбилея московскаго Воспитательнаго дома 1 сентября 1863 года этотъ стихъ былъ написанъ крупными золотыми буквами на подножіи мраморнаго бюста Бецкаго, убраннаго живыми растеніями (Москов. Вѣдомости 1863, № 194).

[6] Кто въ браняхъ лилъ потоки крови и проч.

Вся эта строфа представляетъ противоположность между Бецкимъ и Потемкинымъ (Об. Д.).

[7] Послѣдній вздохъ — — щедротъ былъ Богъ.

По примѣчанію Державина къ этому стиху, сумма, которую Бецкой передъ смертію опредѣлилъ на благотворительныя дѣла простиралась до 700.000 р.; но кажется, она въ этомъ показаніи преувеличена: выше, въ примѣчаніи 1, говоря о пожертвованіяхъ Бецкаго, мы руководствовались свидѣтельствомъ неизвѣстнаго «питомца московскаго Воспитательнаго дома», автора статьи, помѣщенной въ № 28 Соврем. Лѣтописи 1863 года. Онъ сообщаетъ между прочимъ, что Бецкой изъ приведенной суммы завѣщалъ вице-адмиральшѣ Настасьѣ де-Рибасъ*, урожденной Соколовой, 120,000 р. Замѣтимъ, что это была побочная дочь его, отличавшаяся умомъ и образованіемъ. Одна изъ ея дочерей вышла за извѣстнаго И. С. Горголи, умершаго 18 марта 1862 г. Мы слышали, что послѣ него остались любопытныя бумаги, относящіяся къ Бецкому. Если справедливо, что онѣ находятся теперь въ рукахъ И. А. Чистовича, то можно надѣяться, что изъ нихъ будетъ сдѣлано хорошее употребленіе для науки. Богатствомъ своимъ Бецкой обязанъ былъ, какъ думаютъ, щедротамъ императрицы Екатерины ІІ и дружбѣ Орловыхъ (Rusissche Günstlinge, стр. 362).

* Супругѣ извѣстнаго Осипа Михайловича, строителя Одессы, ум. 1800.

[i] Карамзинъ писалъ къ Дмитріеву 6 ноября 1796 г. изъ Москвы: «Державинъ прислалъ мнѣ піесъ десять, изъ которыхъ на смерть Бецкаго самая лучшая. Одинъ стихъ разсмѣшилъ меня, и я вспомнилъ, чтò ты мнѣ сказывалъ». Изъ упоминаемыхъ здѣсь пьесъ многія явились потомъ въ Аонидахъ на 1797 год; что касается до стиха, о которомъ говоритъ Карамзинъ, то отыскать его предоставляемъ самому читателю.