К красавцу

[1] Къ графу Валеріану Александровичу Зубову, брату фаворита (см. предыдущую пьесу). Валеріанъ родился 1771 (слѣдовательно былъ почти 30-ю годами моложе Державина), а умеръ 1804, на 35-мъ году отъ рожденія. Подобно своему брату, онъ началъ службу въ конной гвардіи. Послѣ внезапнаго возвышенія перваго императрица стала отличать и Валеріана, котораго въ письмахъ къ Потемкину называла милымъ ребенкомъ, рѣзвушей* и т. п. Вскорѣ Екатерина отправила его къ Потемкину, при слѣдующемъ письмѣ 22 сентября: «Вручитель сего, подполковникъ В. А. Зубовъ, желая служить въ арміи, проситъ быть отправленъ къ тебѣ; въ молодыхъ его лѣтахъ я должна ему отдать справедливость, что, сколько я примѣтить могла, онъ въ самыхъ добрыхъ расположеніяхъ и полонъ усердіемъ выполнить всего ему порученное. Онъ отнюдь не желалъ здѣсь жить празденъ и спѣшитъ теперь къ тебѣ застать осеннія важныя дѣйствія. Я совершенно увѣрена, что ты сего молодаго человѣка будешь жаловать; il me paraît à moi que c’est un enfant vraiment inféresant; братъ же его чрезвычайно любитъ и всю свою надежду на тебя кладетъ, что его не оставишь, въ чемъ, надѣюсь, и не обманется». — «Моего корнета», отвѣчалъ Потемкинъ, «я паче и паче люблю за его вамъ угодность; о братѣ его я все приложу попеченіе сдѣлать его годнымъ въ военномъ званіи, въ которомъ проведу чрезъ всѣ наши мытарства; не упущу ничего къ его добру, а баловать не буду». 29 декабря 1790, въ воскресенье, Храповицкій записалъ въ своемъ дневникѣ: «Во время доклада моего пріѣхалъ Валеріанъ Александровичъ Зубовъ съ донесеніемъ о взятіи штурмомъ Измаила» (см. выше, стр. 335). Къ извѣстію о его пріѣздѣ Екатерина прибавляла въ письмѣ Потемкину: «По аттестатамъ твоимъ, я присланному отъ тебя Валеріану Александровичу Зубову дала крестъ георгіевскій 4-го класса. Его предостойный братъ чрезвычайно обрадованъ, что ты брату его подалъ случай оказать его усердіе». Послѣ того В. Зубовъ сталъ входить еще болѣе въ милость и получилъ въ короткое время нѣсколько наградъ. Въ 1794 г., уже генералъ-маіоръ и графъ римской имперіи, онъ отправился въ Польшу для участія, подъ начальствомъ Суворова, въ усмиреніи мятежа. Тамъ, въ этомъ самомъ году, у него ядромъ оторвало ногу. Узнавъ о томъ чрезъ нарочнаго, Екатерина звала В. Зубова въ Петербургъ. Она послала ему покойную англійскую карету и 10,000 червонцевъ для этого переѣзда, а вслѣдъ затѣмъ онъ былъ произведенъ въ генералъ-поручики, пожалованъ еще двумя орденами, осыпанъ деньгами и сверхъ того получилъ въ подарокъ домъ въ Большой Милліонной. О назначеніи его въ Персію см. оду На покореніе Дербента, подъ 1796 г.

Валеріанъ Зубовъ былъ, по словамъ Державина, «какъ лицомъ, такъ и нравами человѣкъ прекрасный» (см. примѣчанія къ одѣ, сейчасъ названной)***. По свидѣтельству Бантышъ-Каменскаго (Словарь достоп. людей, М. 1836, т. I), онъ превосходилъ красотою своего брата Платона. Гельбигъ въ Russische Günstinge говоритъ: «При небольшомъ ростѣ онъ былъ однакожъ прекрасный мущина. Особенно поражалъ онъ живостью своихъ глазъ и пріятностью взгляда. Потерявъ ногу, онъ очень потолстелъ». Въ отношеніи къ внутреннему достоинству Зубова, Гельбигъ совершенно расходится съ Державинымъ и говоритъ: «Онъ ничему не учился, былъ ограниченъ, легкомысленъ, развратенъ, расточителенъ, непримиримъ во враждѣ и жестокъ». Который изъ двухъ отзывовъ справедливѣе — рѣшитъ исторія.

Стихи Къ Красавцу были написаны вскорѣ послѣ возвращенія В. Зубова изъ Польши.

Въ старыхъ рукописяхъ, какъ и въ изданіи 1798 г., гдѣ эта пьеса въ первый разъ была напечатана, она носитъ заглавіе: Храбрости и красотѣ, съ означеніемъ года. Въ изд., 1808, см. ч. I, _XXXVIII.

Къ заглавію приложенъ сдѣланный Оленинымъ портретъ графа В. А. Зубова.

*… «Есть у него (у Платона) меньшой братъ, который здѣсь на караулѣ теперь намѣсто его, сущій ребенокъ, мальчикъ писанный, онъ въ конной гвардіи поручикомъ, помоги намъ со временемъ его вывести въ люди». «C’est un enfant fort aimable»… «un enfant intéresant». «Дитя нашей 19 лѣтъ отъ роду, и то да будетъ вамъ извѣстно. Mais j’aime beaucoup сet enfant et il m’est fort attaché, pleurant comme un enfant, если его ко мнѣ не пустятъ». (П. Лебедева Матеріалы).

** Въ стихахъ Волховъ Кубрѣ, писанныхъ вскорѣ послѣ смерти В. А. Зубова (см. подъ 1804 г.) Державинъ, говоря о немъ, выражается такимъ же образомъ:

«Прекрасный человѣкъ, любезный».

[2] Но тутъ же въ младости судила

Въ войнѣ тебѣ ужасный вредъ.

Въ позднѣйшихъСмирдинскихъ изданіяхъ ошибочно печаталось сулила вмѣсто судила. О несчастіи, постигнувшемъ Зубова въ польскую войну, Л. Энгельгардтъ такъ разсказываетъ въ своихъ Запискахъ (стр. 135): «Мы уже настигали арьергардъ Гедройча при переправѣ его чрезъ Бугъ, близъ деревни Поповки, какъ Черноморцы донесли, что Поляки, переправившись, ломаютъ мостъ, а по той сторонѣ въ лѣсу засѣли ихъ егеря съ пушкою и не допускаютъ Черноморцевъ тому воспрепятствовать. Графъ Валеріанъ Александровичъ былъ съ софійскимъ карабинернымъ полкомъ и всѣми при немъ бывшими волонтерами; полковникъ Рарокъ, посадивъ своего полка гренадеръ на лошадей изъ фронтоваго обоза, прискакалъ къ графу. Подъѣхавъ къ берегу, чтобъ узнать, въ которомъ мѣстѣ былъ тотъ мостъ, Рарокъ сказалъ: «Господа. Разъѣзжайтесь: непріятель, увидя генерала, окруженнаго столь многочисленною свитой, будетъ по немъ стрѣлять». Мы только что отъ него отъѣхали и я былъ отъ графа шагахъ въ десяти, какъ вдругъ роковое ядро, фунта въ полтора, оторвало у графа лѣвую ногу, а у Рарока правую, и то былъ отъ нихъ послѣдній выстрѣлъ. Графа отнесли въ лощину; со всѣхъ сторонъ собрались медики и занялись отнятіемъ его ноги, а Рарокъ оставался безъ малѣйшей помощи. Я велѣлъ его полка гренадерамъ положить его на плащъ и отнесъ его въ Поповку, въ господскій домъ, тутъ находившійся, куда послѣ операціи и графа перенесли. Такъ какъ не скоро сдѣлана операція была, и много вытекло крови, то Рарокъ на другой день и умеръ».