Выберите букву, с которой начинается искомая словоформа:
Ѕ І Њ А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ъ Ы Ь Э Ю Я Ѣ Ѳ< Пролог аллегорический на рождение в севере любви // Сочинения Державина: [в 9 т.] / с объясн. примеч. [и предисл.] Я. Грота. — СПб.: изд. Имп. Акад. Наук: в тип. Имп. Акад. Наук, 1864—1883. Т. 4: > ПРОЛОГЪ АЛЛЕГОРИЧЕСКИЙ на РОЖДЕНIЕ ВЪ СѢВЕРѢ ЛЮБВИ въ одномъ действiи 1799 ДѢЙСТВУЮЩIЯ ЛИЦА: Любовь Жрицы Юноши Дѣвы Народъ Дѣйствiе происходитъ въ Сѣверѣ ПРОЛОГЪ НА РОЖДЕНIЕ ВЪ СѢВЕРѢ ЛЮБВИ[1] Театръ представляетъ на разсвѣтѣ лѣсъ, покрытый инеемъ. Въ срединѣ лѣса купа дубовъ, подъ которыми семь жрецовъ сидятъ въ бѣломъ одѣянiи. Предъ ними алтарь. Вдали видны каменныя скалы съ висящими съ нихъ оледенѣлыми источниками. Музыка соображается съ дикой, замерзлой природой, сливаясь съ шумомъ вѣтра. ХОРЪ ЖРЕЦОВЪ (Тихiй, унылый, безъ музыки, изъ теноровъ и басовъ составленный.) Долго ль, инеемъ покрытый, Будетъ сей ужасенъ лѣсъ? Свѣтлы дни уже забыты, Видимъ въ стужѣ гнѣвъ небесъ! ЖРЕЦЪ (Теноромъ поющiй, приступая къ алтарю, поставляетъ предъ нимъ жертвенный треножникъ, покрытый бмлымъ полотномъ.) Съ первымъ бы цвѣткомъ явиться Къ намъ должна была весна; Но земля безплодна зрится, Холодомъ умерщвлена[2]. ВТОРОЙ ЖРЕЦЪ (Старшiй, басомъ поющiй, снимаетъ съ треножника покрывало.) Часто покрываетъ мглою Блески своего чела, Чтобъ съ сугубой красотою Послѣ возсiять могла. ХОРЪ ЖРЕЦОВЪ (Съ музыкою, возставъ и приближаясь къ алтарю.) Принесемъ же мы моленье Благодѣтельнымъ богамъ, Чтобъ твое произреченье Скоро совершилось намъ. ТРИ ЖРЕЦА (Старшiй и два младшiе, съ музыкою.) Боги! наши голоса Да коснутся неба свода! Озарите небеса, И воскреснетъ вся природа! ХОРЪ ЖРЕЦОВЪ (Безъ музыки.) Чада! чада! къ намъ идите И мольбы соедините. (Показывается народъ, юноши и дѣвицы.) ХОРЪ ОБЩИЙ (Съ музыкою.) (Народъ, жрецы, юноши и дѣвицы.) О небо! преклонись къ моленьямъ Ты сокрушенныхъ нашихъ душъ. Весна, приди — и ...
По рукописи Российской национальной библиотеки, ф. 247, т. 25, лл. 214-218. Все отличия (как изменения, так и дополнения) от опубликованного Гротом текста (а также ошибки набора) выделены розовым цветом, всё, чего нет в рукописи, – зеленым. Правка текста отражена в подстрочных примечаниях. Также внесены некоторые изменения по другой рукописи РНБ, а именно ОЛДП, F. 103/2, лл. 29-33 об. (они касаются в основном ремарок, выделены оранжевым цветом и всегда специально оговариваются). ПРОЛОГЪ. АЛЛЕГОРИЧЕСКОЕ на РОЖДЕНIЕ НА СЕВЕРѢ ЛЮБВИ въ одномъ действiи 1799 ДѢЙСТВУЮЩIЯ ЛИЦА: Любовь. Жрецы. Юноши. Дѣвы. Народъ. Дѣйствiе происходитъ въ Сѣверѣ ПРОЛОГЪ НА РОЖДЕНIЕ ВЪ СѢВЕРѢ ЛЮБВИ[1] Театръ представляетъ на разсвѣтѣ лѣсъ,[2] покрытый инѣемъ. Въ средине лѣса противъ заднихъ кулисъ купа дубовъ, подъ которыми сидятъ семь жрецовъ сидятъ въ бѣломъ одѣянiи. Предъ ними алтарь. Некоторыя заднiя боковыя кулисы изображаютъ каменныя скалы и на нихъ оледенелыя источники. Музыка сообразуется съ дикой, замерзлой природѣ, сливаясь съ шумомъ вѣтра. ХОРЪ ЖРЕЦОВЪ (Тихiй, и унылый, безъ музыки, изъ теноровъ и басовъ составленный.) Долго ль,[3] инеемъ покрытый,[4] Будетъ сей ужасенъ лѣсъ? Лучезарныи дни уже забыты,[5] Видимъ въ мразахъ гневъ нѣбесъ![6] ЖРЕЦЪ ОДИНЪ ГОЛОСЪ (Теноръ – поющiй жрецъ приступаетъ къ олтарю, и поставляетъ предъ нимъ жертвенный трѣножникъ, покрытый бѣлымъ полотномъ.) Съ первымъ къ намъ цвѣткомъ явиться[7] Ужъ давнобъ должна была вѣсна; Но земля безъ пладна зрится, Холодомъ умерщвлена[8]. ВТОРОЙ ЖРЕЦЪ ОДИНЪ ГОЛОСЪ (Басъ – старшiй жрецъ, снимая съ треножника покрывало.) Часто покрываетъ мглою Блески своего чѣла, ...
<Пожарский, или освобождение Москвы // Сочинения Державина: [в 5 ч.] — СПб.: в типографии Шнора, 1808—1816. Ч. 4. С. 213—306.> VIII. ПОЖАРСКОЙ, или ОСВОБОЖДЕНIЕ МОСКВЫ, ГЕРОИЧЕСКОЕ ПРЕДСТАВЛЕНIЕ въ четырехъ дѣйствiяхъ съ хорами и речитативами. ______ // 213 КЪ ЧИТАТЕЛЮ. Нужнымъ почитаю предувѣдомить, что, желая посредствомъ театра оживить въ памяти любезнаго Отечества моего то знаменитое героическое произшествiе, въ которомъ всѣ состоянiя его соучаствовали, и стяжавъ себѣ безсмертную честь и славу, показали истинную великость духа Россiянъ, — каковую въ нынѣшнiя времена въ подобномъ случаѣ нѣкоторые народы и ихъ вожди напрасно, кажется, себѣ присвояютъ, — взялъ я характеры дѣйствующихъ лицъ, (дабы тѣмъ зрѣлище удостовѣрительнѣе казалось,) изъ самыхъ дѣянiй, бытописанiями и преданiями намъ свидѣтельствуемыхъ. — Любопытный благоволитъ прочесть Ядро Россiйской Исторiи и прочiя лѣтописи: то увидитъ, правильно ли мною извлечены изъ самыхъ дѣлъ характеры. — По истинѣ: когда Пожарскiй, пренебрегши свое спокойствiе и не смотря на раны свои, въ смутное время принялъ на себя главное предводительство собраннаго войска, — не поступилъ по догдашнимъ обычаямъ жестоко со злодѣями, на убивство его покушавшимися, — не прельстился богатствомъ бояръ, изъ осажденной Москвы имъ выпущенныхъ; — не обходился съ плѣнниками сурово, какъ другiе, которые ихъ имѣнiе ограбили, а самихъ лишили жизни; // 215 не принялъ короны, отъ народа ему поднесенной, какъ нѣкоторые иностранные писатели и всѣ обстоятельства утверждаютъ, а возложилъ ее на наслѣдника по крови царской, учредя Монархическое правленiе: — то не былъ ли онъ Герой вышшей степени, человѣкъ самый добродѣтельный, великiй, каковымъ мало Исторiя представляетъ, и каковымъ я его представляю, придавъ ему ...
Перевод трагедии Ж. Расина «Федра» По рукописи РО ИРЛИ (Пушкинского Дома) РАН Ф. 96. Оп. 1. № 33. Содержит текст полного перевода трагедии, переписанный Е.А. Абрамовым, и карандашные пометы и подчеркивания, сделанные Державиным (правка вносится без дополнительных оговорок). Федра, Трагедiя въ пяти дѣйствiяхъ Дѣйствующiе лица: Тезей, король Афинскiй, сынъ царя Егея. Федра, его супруга, дочь Миноса и Пазифаи. Ипполитъ, сынъ Тезея и амазонской царицы Антiопы. Арисiя, княжна отъ крови Афинскихъ царей. Тераменъ, воспитатель Ипполита. Енона, мама и наперсница Федры. Исмена, наперсница Арисiи. Панопа, придворная Федры. Стража. Дѣйствiе въ городѣ Трезенѣ. Дѣйствiе первое. Явленiе I. Ипполитъ и Тераменъ. Ипполитъ Рѣшился наконецъ – я ѣду, Тераменъ, И оставляю сей любезный мнѣ Трезенъ. Въ несноснѣйшей тоскѣ, въ сомнѣнiи страдая, Стыжуся самъ себя, дни праздно провождая. Родитель съ полгода расстался ужъ со мной. Не сталось ли чего съ безцѣнной сей главой? Не знаю даже, гдѣ теперь и пребываетъ. Тераменъ Въ какихъ же Государь мѣстахъ его быть чаетъ? Чтобъ успокоить твой толь справедливый страхъ, На обоихъ ужъ былъ Коринфскихъ я моряхъ, Прибрежныхъ спрашивалъ народовъ про Тезея, Гдѣ Ахеронъ падетъ въ тьму Ада съ шумомъ рѣя; Элладу посѣтя, проѣхалъ и Тенаръ, До понта достигалъ, гдѣ потонулъ Икаръ. Въ какихъ же вновь мѣстахъ, въ какихъ странахъ блаженныхъ Ты хочешь слѣдъ найти стезей, имъ сокровенныхъ? Кто знаетъ, что не самъ родитель хощетъ твой, Что бы отсутствiе его скрывалось тмой, И въ часъ, какъ о его мы жизни безпокойны, Вкушаетъ иногда утѣхи вновь любовны, Не мысля, что смятетъ супруги тѣмъ покой? Ипполитъ Стой, Тераменъ, и чти Тезея предо мной. Уже далекъ онъ сталъ лѣтъ юныхъ заблужденья, Постыдны не коснятъ его увеселенья; Къ измѣнамъ Федрою въ немъ страсть ...