Шишков А. С.

1075. Отъ А. С. Шишкова. «Бруксаль»[1], 9 марта 1814.

М. г. мой, Г. Р. Я имѣлъ удовольствіе получить письмо ваше и вложенный въ оное на имя Государя Императора пакетъ отъ д. ст. совѣтницы Эминовой[2]. Отсутствіе мое изъ главной квартеры и вообще хлопотливость нынѣшнихъ обстоятельствъ не позволять можеть быть мнѣ такъ скоро по желанію вашему исполнить; но впрочемъ прошу васъ быть увѣрену, и также увѣригь отъ меня ея пр. Вѣру Ивановну, что я со всякимъ усердіемъ при первомъ удобномъ случаѣ не премину прозбу ея представить. — Я имѣлъ удовольствіе читать стихи ваши на отъѣздъ Императрицы и великихъ князей[3], которые третьевадни здѣсь проѣхали. Естьли обо мнѣ пожелаете знать, я долго былъ нездоровъ и нынѣ только начинаю чувствовать себя не много по лучше. Хотя мнѣ здѣсь и спокойнѣе, однако со всѣмъ тѣмъ надоѣло жить на чужой сторонѣ, и очень бы хотѣлось добраться до своясей. — На сихъ дняхъ получили мы извѣстіе объ одержанной при Лоанѣ (ѕіс) знатной надъ Французами побѣдѣ. Бонанартѣ сказалъ своему сенату: черезъ три мѣсяца доставлю вамъ миръ или погибну. Посмотримъ сдержитъ ли слово. На увѣренія его нельзя понадѣяться. Даромъ что говорить, а ни того ни другаго не сдѣлаетъ. Всего бы справедливѣе было, ежели бы онъ сказалъ: чѣмъ я скорѣе погибну, тѣмъ скорѣе будетъ миръ. Французы не даромъ назывались санкюлотами. Всѣ наши, пріѣзжающіе оттуда, подтверждаютъ, что этакой бѣдности и нищеты ни въ какой землѣ не видали. Непріятели, входя въ домы, сказываютъ, кормятъ изъ жалости хозяевовъ. По улицамъ толпы нищихъ бѣгаютъ и просятъ подаянія. Вотъ та благополучная, свободная,

// С. 283

 

 

просвѣщенная земля, великая нація, великой народъ, къ которому мы по сіе время такое благоговѣніе имѣли! — Желаю вамъ всѣхъ благополучій. Мое почтеніе м-вой г-нѣ Д. А. Съ совершенною преданностію имѣю честь быть и проч.

Александръ Шишковъ.

_________

1128. Къ А. С. Шишкову. 12-го февраля («суббота»), 1816.

М. г. мой, Александръ Семеновичъ. Подноситель сего письма в-му пр. есть самый тотъ, который переводилъ на нѣмецкой языкъ сочиненія вашего всемилостивѣйшій и славный манифестъ, изданный сего года въ 1-й день января[4]. — Если переводчикъ удачно изобразилъ ваши мысли и предъ прочими переводчиками вразумительнѣе, то и безъ моей просьбы заслужитъ ваше благорасположеніе. Еслижъ ему въ томъ не посчастливилось, то по усердію его въ семъ трудѣ, а паче по доброму вашему сердцу помогать ближнимъ, сколько гдѣ можно, осмѣливаюсь васъ просить принять его въ ваше покровительство и рекомендовать по знакомству вашему кому-либо изъ генеральнаго штаба Государя Императора. — Онъ человѣкъ съ нарочитыми способностями, хорошаго поведенія, честный, но бѣдный, такъ что не имѣетъ почти съ женою своею и съ дѣтьми дневнаго пропитанія, будучи на маломъ жалованьѣ въ службѣ военно-сиротскаго дома[5]; не

// С. 331

 

 

дурно по-русски пишетъ и можетъ быть съ пользою употребленъ на службу. Симъ вы изволите доставить оной способнаго человека и заслужите вѣчную себѣ благодарность.

Московскій пріѣзжій авторъ Николай Михайловичъ Карамзинъ будетъ ко мнѣ въ наступающій вторникъ обѣдать[6]: не угодно ли и вамъ будетъ ко мнѣ пожаловать и составить пріятную компанію. Мнѣ чрезвычайно хочется познакомить васъ. Пребывая впрочемъ съ истиннымъ почтеніемъ, и т. д.

Гавріилъ Державинъ.

Я крайне нездоровъ.

__________